- Просмотров — 5186
Открыв книжку, сделай открытие!
Вопросы задаёт Роман Щербаков
– Юрий Аркадьевич, расскажите, как вы стали детским писателем? Чем занимались раньше?
– Сколько себя помню, всегда что-то писал. Мои первые самостоятельные рассказы появились, когда я учился в восьмом классе. А до этого были стихи и подражания неподражаемому Зощенко. Сказ Зощенко дал понимание того, что сперва надо овладеть техническими приёмами письма, а уж потом что-то пытаться сказать человечеству. К сожалению, слишком многие этого не понимают. А ведь писатель – это прежде всего стиль. И в литературе, впрочем, как и в любой другой отрасли искусства, главное не ЧТО, а КАК. К счастью, моё ученичество затянулось. Я говорю к счастью, потому что если бы я начал писать в годы социалистического реализма, то скорее всего попал бы в наезженную колею романов о передовиках жизни. Хотя, кто его знает? Ведь история не любит сослагательных наклонений. Но тем не менее я благодарен судьбе, которая не раз меня била (и даже в прямом смысле этого слова), но зато дала неоценимый журналистский опыт, который выразился в умении писать на заданную тему, но своим языком.
То есть, возвращаясь к поставленному вопросу, я стал детским писателем, потому что начал настолько поздно, что незаметно для себя впал в детство.
– Издатели Днепропетровской области (да и всей Украины) очень мало печатают детских книг. Вы один из немногих, кто работает в этом жанре. Как, по-вашему, нужно писать для детей?
– Дело в том, что издатели Нью-Йорка тоже мало детских книжек выпускают. Так как испытывают серьезные проблемы, связанные с нехваткой хорошей детской литературы, которая товар штучный и плохо ставится на поток. Проблема в том, что когда взрослый дяденька садится на корточки и, сюсюкая, начинает рассказывать малышам высосанные из пальца истории про каких-нибудь розовых бегемотиков – всегда получается плохо. Потому что с детьми нужно разговаривать абсолютно серьёзно, иначе им будет неинтересно. Чтобы они потянулись к писателю, он не должен «уменьшаться в росте». Ну, не бывает розовых бегемотиков! И детям это известно. Нет, конечно им нужны сказочные истории, но те, которые можно примерить на себя.
– Согласно определению жанра, детская литература должна быть интересна только маленьким читателям, однако, у многих взрослых, любимые книги – „Алиса в стране чудес”, „Маленький принц”, „Хроники Нарнии”… Как вы можете это объяснить?
– Я не устаю повторять: не бывает детского и взрослого мороженого. Так и литература очень условно делится на детскую и взрослую. Но это в корне неверное деление.
– А какое верное?
– Литературу можно делить только на плохую и хорошую. А хорошей все возрасты покорны. Кстати, я свою любимую книжку „Карасёнки-Поросёнки” изначально писал для своих сверстников, чтобы помочь вспомнить, какими мы в детстве были ангелочками, и что с нами теперь стало. Но и малыши приняли эту книжку с восторгом. А чему тут удивляться? Ведь все мы дети, поскольку у нас есть любящий Отец…
– На плечах детского писателя лежит большая ответственность, ведь он не может быть просто рассказчиком – его книги должны нести и воспитательную функцию. Тяжело быть учителем?
– Как только мы задаёмся целью «нести воспитательную функцию», книжка превращается в нудный учебник. Ну, скажите, какую воспитательную функцию несут морские волны или звёзды над головой? Они просто красивы. Но в этой божественной красоте скрыт великий и не до конца нами понятый Замысел. Поэтому если я кого-то и воспитываю, то прежде всего себя. Иными словами: если автор умеет восхититься гармонией мироздания и если читатели восхитятся вместе с ним, несмотря на то, что каждый день телевизор талдычит, что всё плохо, то старания незряшны.
– Юрий Аркадьевич, ваша самая известная книга – роман «Илья Муромец и Сила Небесная». А чем может заинтересовать этот былинный герой читателя XXI века?
– Наш славный полководец, генералиссимус Александр Васильевич Суворов говорил: «Возьми себе в пример героя давних времен». И он был абсолютно прав, потому что многие современные герои газетных статей, ещё не успели пройти проверку историей. Мы не можем слепо подражать им, ведь если завтра изменится политическая парадигма, они в одночасье, как это уже не раз бывало, превратятся в злодеев. А вот пример Ильи Муромца принадлежит вечности, и он очень важен сейчас, когда наших детей, родившихся в православной стране, плотным кольцом окружили ниндзя-черепашки и прочие киборги-убийцы... Кстати, в прошлом году все славянские народы отмечали 1020-летие Крещения Руси, живым свидетелем которого был монах-богатырь Илья Муромец. Несмотря на разделившие нас годы, этого святого можно считать нашим современником. Ведь его нетленные мощи находятся в ближних пещерах Киево-Печерской Лавры, куда можно прийти, чтобы испросить у Муромца помощи. И преподобный поможет, как помог герою романа Илье Ножкину…
– Некоторые критики и читатели относят эту книгу к жанру „фэнтези”. Что вы об этом думаете?
– Думаю, что это в корне неверно. Ведь фэнтези – поджанр научной фантастики, но более свободный, сказочный. Я не сторонник такой литературы, поскольку там делается попытка подменить Божественную космогонию человеческой. А это примерно то же, что попытки муравьёв собрать «Мерседес». «Илья Муромец» изначально задумывался как исторический роман с вкрапленными в него современными повестями. И потом в центре книги стоит фигура реального жившего человека – святого преподобного Ильи Муромца Печерского. Поэтому в романе слишком мало вымысла, чтобы отнести его к жанру фэнтези. И слава Богу!
– Ваш роман получил много хороших отзывов профессиональных критиков и представителей православного духовенства (например, известного актёра и режиссёра, а ныне священника Иоанна Охлобыстина). Поэтому хочется спросить, что выходит в книге на первый план – сказка, закрученный сюжет или духовная составляющая?
– Для меня важны все перечисленные компоненты. Книги, которые занимаются только воспитанием, скучны и малоинтересны. Я пытаюсь создать живых героев, причём настолько живых, что сам не знаю, как они поступят в следующий момент и что скажут. На мой взгляд, это первый показатель того, что книга пишется правильно. То есть надо, чтоб не автор руководил героями, а чтобы герои вели автора за собой. Тогда и только тогда может получиться духовная сказка с закрученным сюжетом…
– Последнее время особой популярностью пользуются аудиокниги по вашим произведениям. А вы бы сами не хотели этим заняться?
– Не вижу особого смысла. С таким же успехом можно сняться в кино по собственному роману. Но скорее всего, успехом это не будет, поскольку всякое дело требует крепкого профессионализма и особого призвания. Пока в аудиоформате записано четыре мои опуса и завершается работа над пятым. Этим занимается известное московское мультимедийное издательство «Деоника», которое приглашает на запись таких корифеев, как заслуженная артистка России Наталия Минаева, Илья Рыбаков, солист группы «Белфаст» Иван Воронов (Шон). Так что на их фоне мне лучше молчать в тряпочку…
– В России ваши книги активно обсуждает критика, а у нас она предпочитает отмалчиваться, несмотря на то, что суммарный тираж изданных в Украине книг приближается к двумстам тысячам экземпляров. В чём причина?
– Наверное, я нахожусь в мёртвой зоне, то есть так близко, что отечественные радары меня не засекают. Российские же подале будут, вот они и улавливают вражеский самолёт. А если серьёзно, то не только критика, но и российские издательства занимаются активным поиском новых авторов – ведь это же их деньги! Скажем, московская «Никея», с которой мы уже подписали договоры на несколько книжек, нашла меня в Интернете.
– Спасибо за честные ответы. А что бы вы хотели пожелать нашим читателям?
– Спасибо за честные вопросы! А так как я сам читатель, то желаю всем нам, включая детей и взрослых, открывая новую книжку, почаще натыкаться на новые открытия!
10.09.2009
